События лета 1941-го стали одной из сильнейших коллективных травм нашего общества.
Чудовищный размах военного поражения, уникальные даже не для России, но в мировом масштабе, жертвы, дальнейшая борьба эпических масштабов - все это обрекало тему июньской катастрофы на повышенное общественное внимание.
Начальный период войны и обстоятельства вступления в нее стали предметом самых разнообразных спекуляций и манипуляций, и редко какое современное лето обходится без ломания копий в сети и на страницах прессы по поводу истоков катастрофы и возможных альтернатив.
Иногда такие дискуссии оказываются вполне содержательными, зачастую - деградируют до сравнения количества танков и грузовиков в воюющих странах по состоянию на 22 июня. Разумеется, общественная мысль не избежала появления и широкого распространения смелых концепций, дающих сложным событиям примитивные и, как следствие, неверные объяснения; либо представляющих предвоенные годы в русле теории заговора огромного масштаба.
Между тем за последние 25 лет историческая наука ощутимо шагнула вперед, и сейчас мы располагаем таким массивом знаний о предвоенном периоде и начале войны, о каком четверть века назад можно было лишь мечтать. Простого и однозначного объяснения реализовавшегося летом 1941 года кошмара быть не может, но мы имеем возможность достаточно детально изучить анатомию катастрофы.
Путь к 22 июня оказался долог, и на РККА 1941 года влияли многие обстоятельства, заложенные еще в период Гражданской войны, а то и унаследованные у царских вооруженных сил.



































По дороге в Ленинград. Бои в Прибалтике



















































Молотов и министр иностранных дел Германии Риббентроп обходят фронт почетного караула на Ангальтском вокзале в Берлине, 12 ноября 1940










ССЫЛКА
Journal information